Он позвонил уверенно, настойчиво. За дверью раздался женский голос: – «Сейчас, сейчас».
Он улыбнулся, подумал: «Все такая же хлопотунья, неугомонная»…
Зазвенели ключи, дверь отворилась, и в проёме возникла голова мальчугана лет шести-семи и тут же исчезла. Дверь распахнулась шире и появилась женщина в халате. Увидев его, она от неожиданности вздрогнула: – «Ты»?
– Я, — сказал мужчина, и потянулся было поцеловать её, но она отстранилась: – «Входи, что тут у порога стоять.
Он вошел.
– Вешалка тут…
Мужчина поставил чемодан у порога, снял свой плащ и ревниво стал осматриваться, отмечая про себя отсутствие мужских вещей: «Живёт одна, никого у неё, наверное, нет. Во всяком случае, мужских вещей не видно».
Она подала ему тапочки, его словно кипятком ошпарило, это были его, старые, сделанные его руками, тапочки. Всё было как тогда… И ему вдруг стало не по себе…
Впервые он пришел в эту квартиру не как хозяин, а как гость…
А ведь когда то он был здесь хозяином, был близким ей человеком, он знал здесь каждый закуточек, знал каждую дощечку…
Сколько же лет прошло, шесть или семь, – думал он, – когда, собрав свои нехитрые вещи, сбежал от неё…
Вдруг мужчина поймал на себе пристальный взгляд мальчугана. Он, прижавшись к матери, улыбаясь, смотрел на него.
– Сын, -сказала женщина, и взъерошила малышу волосы, – зовут Алексей. Алеша протянул ему свою руку.
– А тебя, дядя, как зовут?, – спросил он, глядя на мужчину снизу вверх.
Мужчина пожал его ручонку и, тоже улыбнувшись в ответ, сказал:
– Меня, так же, как и тебя, зовут Алексей…
И он посмотрел на женщину… Ему стало трудно дышать, ком подкатился к горлу. Ведь это же был его сын… Ведь она же в честь него назвала его так…
Он с благодарностью посмотрел на неё, а она, лишь усмехнувшись, отвела свой взгляд.
– Проходи в комнату, что в прихожей-то стоять…
Мальчик подошел к нему, протянул ручку и повел его за собой в комнату. Там усадил мужчину на диван и спросил:
– Дядя Леша, а где ты живешь? А ты моего папу знаешь? Ты его видел?
Мужчина встал, растерянно смотрел по сторонам, как бы ища помощи, не зная что сказать, а потом выдавил:
– Живу я далеко, Лешенька… А с папой твоим я не знаком…
— Лешенька, иди, сынок, поиграй на улице, у дяди ОЧЕНЬ МАЛО ВРЕМЕНИ и нам надо успеть поговорить о многом, – она запнулась, – ОЧЕНЬ СЕРЬЕЗНО ПОГОВОРИТЬ…
Мальчик нехотя встал, оделся и, помахав мужчине ручкой, выскочил во двор…
Какое-то время они стояли друг против друга и смотрели в глаза, первым не выдержал мужчина, он отвел свой взгляд.
Молчание нарушила женщина:
– А ты не изменился, все такой же красавчик, как и семь лет назад…
– И ты прекрасно выглядишь, стала ещё красивей, – он запнулся, пытался ещё что то сказать, но не смог из-за колючего взгляда небесно-голубых глаз…
Да и что он мог сказать ей, если семь лет назад, он, красавец, балагур и шутник, просто-напросто перешагнул через неё. Он ни разу не задумался над тем, зачем живёт, для кого живёт… Просто старался жить весело, брать от жизни всё, а взамен не отдавать ничего.
Он всегда пользовался успехом у женщин и, естественно, относился к этому как к чему-то само собой разумеющемуся.
Его идеалом мужчины был Казанова и он считал, что настоящий мужчина – это тот, кто завоюет как можно больше женщин… Цинично шутил, что «жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно стыдно за пропущенные юбки…»
Везде цинично рассказывал о своих подвигах, похождениях, победах… Его неоднократно били, но он не унимался…
Однажды в какой то компании он на спор познакомился, как говорили, с неприступной девушкой, очаровал её пением под гитару и стихами Есенина, Галича и Заболоцкого.
Неожиданно они стали встречаться, и он шутки ради подарил ей домашние тапочки как символ его серьезных намерений… Девушка поверила ему, познакомила с родителями, дала ему ключи не только от своего сердца но и от квартиры…
Жениться он и не думал и не собирался, и не скрывал этого и в компаниях её друзей, после пары рюмок, начинал «философствовать» о свободе, о жизни, о любви…
Распаляясь, он театрально вопрошал:
– Зачем закабалять себя штампами в паспорте, какими-то обязанностями, обязательствами, когда свобода прекрасна… Да и где гарантия, что я встречу именно ту, которая будет моей судьбой… А вдруг я ошибусь… А вдруг я встречу лучше?…
…Однажды она сообщила ему, смущаясь, что у неё будет ребенок… Он сделал вид, что обрадовался. Пообещал, что как только вернется из командировки через недельку, тут же подадут заявление в ЗАГС и оформят свои отношения официально…
– У ребенка должен быть отец, – говорил он искренне… И она ему верила…
«Неделька» продлилась семь лет.
За это время он объездил много городов, встречался со многими женщинами, ночевал во многих постелях. Люди менялись, как в калейдоскопе, никого он не запоминал, да и не хотел запоминать.
Что-то с ним приключилось, такое, что он просыпался в очередной постели в холодном поту, и с недоумением думал, что он тут делает, и кто эта женщина, которая лежит на его плече…
Он все чаще стал задумываться о смысле жизни, о своей бездарно прожитой жизни…
Так получилось, что это чистое создание, которое он подло предал, стала каждую ночь ему сниться… Он и подумать не мог, что она глубоко проникнет в его сердце…
Он вначале не понимал, что с ним, а потом его как бы осенило: а ведь все эти годы он думал только о ней, только о ней…
И он стал готовиться к возвращению… Но теперь его жёг только стыд за свое предательство, за то, что он подло сбежал от нее.
Он доставал из паспорта её маленькую фотографию и часами разговаривал с ней, пытаясь оправдаться, но оправдания его были корявыми и казенными…
И вот настал день, когда мужчина купил билет на поезд и сидел в душном купе… Через пару суток, он будет дома… Странно звучит это слово – ДОМА…
Всю дорогу в поезде он не спал, не мог уснуть… Память теребила его, воспоминания разрывали душу…
В поезде мелькнула мысль, – «А вдруг она уже замужем? И зачем я поехал? Зачем ей опять делать больно». И даже на каком-то полустанке выскочил с вещами, но все же решил ехать, чтобы хоть краешком глаза посмотреть на нее, увидеть хоть издали… Упасть на колени и попросить прощение за предательство… Вымолить прощение…
На вокзале было многолюдно, все толкались, суетились, спешили… Он хотел купить букет цветов, но передумал.
Все было как тогда, ясный солнечный денек, толпы людей на вокзале… Тогда, семь лет назад, покидая этот город, он твердо верил, что сюда уже не вернется никогда… Он усмехнулся… Осмотрелся… «Тогда я уезжал, а сегодня приехал и отсюда постараюсь больше никуда не уезжать… Лишь бы меня простили…»
Он без особого труда отыскал старенький домик, подъезд, квартиру. Почти влетел на четвёртый этаж, сердце бешено колотилось…
Мужчина прислонился к дверному косяку, чтобы успокоиться, на всякий случай принял таблетку нитросорбита… В последнее время что то стало побаливать в груди, он стал задыхаться от ходьбы… Докторица, поставила ему диагноз: ишемия…
И предупредила, если не сделать операцию, он может получить инфаркт или инсульт…
Мужчина несколько раз глубоко вдохнул и нажал на кнопку звонка…
– …Сын мой?
Она горько усмехнулась:
– Мой и только мой…
– Прости, можно я закурю…
– Кури…
Она принесла пепельницу в виде морской раковины:
– Твоя любимая…
Он закурил. Взяла сигарету и она.
– Ты куришь?
– Курю… Давно курю, уже семь лет… Иногда даже выпиваю…
– Ну как ты жила?
– По-разному. И хорошо, и плохо. Но жила, растила сына. Жила ради него…
– Обо мне думала?
– Сейчас это уже не важно…
– И все же… Мне это важно…
– Думала, – она глубоко затянулась, и выдохнув, продолжила, – думала, да передумала, – и с болью посмотрела на него, – чего тебе надо от нас. Чего ты хочешь?… Кто тебя звал сюда? Ты же сбежал на «недельку». Вот и оставался бы там в «командировке»… «Папаша»… Чего ты хочешь от нас?
Руки у неё тряслись, губы дрожали.
Он пожал плечами:
–Ничего. Просто хочу жить, как все, хочу, чтобы меня любили, как когда-то, чтобы меня ждали, хочу, чтобы я был кому то нужен. Вот и все…
– Вот и все? Все?.. – переспросила женщина, – поздно ты, Леша, спохватился. Поздно, милый… У меня вот тут все обуглилось, умерло у меня к тебе все, понимаешь, Лешенька, все у-мер-ло! Когда сын спрашивает, где папа, я говорю: твой папа в длительной командировке и он начинает плакать. Мы вместе плачем. Умер ты для нас, понимаешь, Лешенька.
Она вскочила, нервно заходила по комнате.
– Я очень долго ждала тебя. Ждала и верила, что вернешься… А ты предал меня и своего сына. Я не смогу тебе этого простить. Ты еще в самом соку, встретишь ещё кого — нибудь. Ведь ты же сам так любил говорить… Прошу тебя, уходи, ради сына, уходи.
– Я уйду, уйду, только прошу тебя, прости меня… Прости…
– Прощаю… Уходи…
Она отвернулась к окну и заплакала… Он подошел к ней и захотел ее обнять, но тут она резко повернулась к нему и он увидел её глаза, полные слез и откровенного презрения…
Он молча вышел в прихожую, взял свой плащ и увидел в зеркале своё отражение. Впервые он увидел своё лицо как бы со стороны. На него смотрел уставший мужчина с глазами побитой собаки… Он тяжело вздохнул и, взяв чемоданчик, вышел на улицу…
Идти мужчине было некуда, да каждый шаг отдавался в сердце болью. Он увидел скамеечку и присел на неё… Дышать становилось все труднее и труднее… Мужчина попытался достать свои таблетки, но видимо, когда снимал плащ, они упали… Он закрыл глаза и… стал проваливаться куда-то в бездну… Вокруг него стали собираться люди, но он уже ничего не слышал… Сердце его не выдержало…
…Женщина смотрела на сидящего на скамеечке неподвижного мужчину, которого она безумно любила, и по-женски ей было жаль его.
Жизнь свою он пропрохал, словно мотылёк с цветка на цветок. А в результате остался один и ни с чем… Он все время брал от жизни, а теперь она ему предъявила счет к оплате… И рассчитывался он с ней своим счастьем и жизнью…
